Вот и в сердце пришла осень.
Протекла лужицей под дверью, обернулась оранжевым вихрем и пронеслась по сердцу, оставляя даже в самых дальних и сокрытых уголках обрывки листьев, чтоб не забывало… сердце… что она здесь…
Потом разбилась.
Кинулась на пол осколками воды и красно-желтыми каплями. Как неосторожно сжатый бокал белого вина осыпается льдинками стекла и брызгами вина и крови.
Тихо осела на пол, закурила, посылая дым туда… чуть дальше, в душу, пытаясь коснуться глаз дождем.
Не выйдет, милая.
Мои глаза уже привыкли к дыму. И к косым твоим кинжалам с неба тоже привыкли.
Придумай что-нибудь еще…
Протекла лужицей под дверью, обернулась оранжевым вихрем и пронеслась по сердцу, оставляя даже в самых дальних и сокрытых уголках обрывки листьев, чтоб не забывало… сердце… что она здесь…
Потом разбилась.
Кинулась на пол осколками воды и красно-желтыми каплями. Как неосторожно сжатый бокал белого вина осыпается льдинками стекла и брызгами вина и крови.
Тихо осела на пол, закурила, посылая дым туда… чуть дальше, в душу, пытаясь коснуться глаз дождем.
Не выйдет, милая.
Мои глаза уже привыкли к дыму. И к косым твоим кинжалам с неба тоже привыкли.
Придумай что-нибудь еще…